Чаша гладиатора - Страница 66

— Не тяни, не тяни, не тяни!

— Оставь, Милка! А то я сейчас тебе таким приемом дам, что помнить будешь. Ребята, слушайте! — торжественно объявил Сеня (у него самого уже екало в горле от нетерпения). — Мы ведь должны были переезжать в новое помещение за Первомайской. Ведь школа станет у нас десятилеткой с будущего года, а рабочих рук дефицит, то есть не хватило. Все брошены на строительство канала. (Чувствовалось, что Сеня слышал у кого-то все эти слова. А Сеня и правда только что слышал, как председательница Галина Петровна говорила об этом, стоя возле школы с Глебом Силычем, директором.) А вода подходит, — продолжал Сеня. — Нашу школу надо сносить. Значит, где нам теперь учиться?

— Ур-ра! — завопил Ремка Штыб в полном восторге. — Точка занятиям. Вот здорово — это ловко получилось! На целый месяц раньше отпустят. Во ловко!

И он встал на голову, болтая ногами над партой.

— Перевернись нормально, — посоветовал ему Сеня, стоя по-прежнему на стуле. — Рано радуешься. А Ирина Николаевна с разрешения Глеба Силыча договорилась уже в исполкоме. Вчера инженеры приходили смотреть. Мы же на возвышенности. Сюда вода подойдет не так уж скоро. Может быть, даже в этом году и не подойдет совсем. И Глеб Силыч уже был в исполкоме и с Ксаниной бабушкой, Галиной Петровной, согласовал все.

— Да что согласовал? Про что ты говоришь? Хватит тебе кругом да около вертеться! Говори толком! — закричали со всех сторон.

— Ты испытываешь предел нашего терпения, — добавил, как всегда, Сурен. — Предупреждаю, у меня оно уже исчерпывается.

— Так вот, слушайте: решили, что пятый класс, наш и седьмой остаются заниматься тут. Здесь скоро получится вроде острова. Вода же кругом обойдет, понимаете? И мы тут прямо будем жить. Ведь мальков классы освободятся. Нам будут сделаны в них эти самые, общежития, спальни, или, как их, тротуары, что ли… Елизавета Порфирьевна сказала…

— Доргтуаргы, — поправил Пьер.

— Ага! Потому что невозможно каждый день всех два раза взад-вперед возить на лодках. Хотя лодки уже к нам везут. Уже на станции, говорят, выгружают. Вот и будем мы тут жить в школе. Будем как на острове. Правда, здорово?!

— Уй, это да-а!.. — пронеслось по классу.

Девочки растерянно поглядывали на окна. Должно быть, старались представить себе, как это они будут тут жить, окруженные со всех сторон водой. А у мальчишек уже глаза разгорелись. Все стали наперебой уточнять, как это получится здорово — словно на корабле будем!

— И флаг поднимем на крыше, — мечтал вслух Сеня. — А питание нам будут привозить, и девочки станут его разогревать.

— Ну конечно… Обязательно девочки. Почему это именно девочки?

— Вы будете кухарить, такое уж ваше дело, а мы будем швабрами полы мыть, — успокоил их Сеня.

— Надраивать! — внес поправку всемудрый Сурен.

— Надргаивать палубу, как на коргабле, — прибавил Пьер.

Никто даже не заметил, как вошла Ирина Николаевна. Она сразу поняла, что классу уже все известно.

— Так как же, довольны? Или все-таки побаиваетесь? — спросила вожатая.

— А чего трусить? Го! Бояться!.. Вот еще!

Ее обступили со всех сторон, отталкивая друг друга, продираясь к ней вплотную, затеребили вопросами:

— А родители отпустят?

— Ирина Николаевна, мы здесь, значит, и ночевать будем? Вообще жить?

— А в выходной будем ездить домой на лодках?

— А в кино как? Нас будут возить?

Ирина Николаевна, поворачиваясь в разные стороны, откуда неслись вопросы, объясняла, что в кино будут возить, и домой отпускать на воскресенье, и на Праздник Воды все поедут. Но жить будут в младших классах, которые переоборудуют в дортуары. В Совете надеются, что порядок у школьников будет образцовый. И ей, Ирине Николаевне, доверили все это дело. Не только директор и завуч Елизавета Порфирьевна, но и она будет отвечать перед родителями, перед городом. И вожатая надеется, что пионеры не подведут.

— Все это, конечно, довольно трудно, — заключила Ирина Николаевна. — Но что делать? Иначе нам придется терять целый месяц занятий. С новым помещением получилась задержка. Не бросать же нам учение до конца года. Вот и решили использовать опыт волгодонцев. Они его успешно провели, когда строили канал. Там на одной станции такая же заминка со строительством школы вышла, и ребята прекраснейшим образом жили и занимались в старой школе, хотя их уже окружала вода. А что, разве у нас с вами кто-нибудь боится?

Конечно, никто не боялся. А если кто немного и трусил в душе, то не подал виду сейчас.

Однако все это было не так-то просто. Строительная комиссия, обследовавшая здание школы и холм, на котором она располагалась, вынесла заключение, что необходимо произвести работы по укреплению грунта возле школы и на всякий случай оградить ее водозащитной дамбой. Начались сильные весенние дожди, паводок мог быть высокий. Нужно было принять меры, чтобы вода не подошла к самым стенам школы.

И вот теперь каждый день утренняя смена после уроков, а дневная до начала занятий отрабатывали по два часа на возведении дамбы вокруг школьного участка. Само здание школы стояло на крутогоре. Когда-то, в старое время, здесь было рудничное управление. Управляющий Альберт Оттович Грюппон избрал эту возвышенность потому, что считал нужным иметь постоянно хороший обзор вверенного ему района из окна своего кабинета. И действительно, из этой комнаты, где теперь была учительская, открывался великолепный вид на поселок и примыкающий к нему край степного простора. А прежде из окна кабинета управляющего была видна как на ладони вся старая Сухоярка, и копры, и терриконы, и трущобная, нищенская Собачеевка, где когда-то селились как попало, в грязных хибарах.